Антон Беляков: «Пока ни один обманутый дольщик не въехал в свою квартиру»

Весна 2006 года ознаменовалась новой волной митингов обманутых инвесторов долевого строительства. Люди, вложившие деньги в строящиеся квартиры, годами ждут свое жилье. Как решается сегодня вопрос с обманутыми участниками долевого строительства? Что делают для защиты своих прав пострадавшие? Как реагируют на их действия власти? Об этом  корреспондент газеты "Квартирный ряд" беседует с представителем Ассоциации помощи пострадавшим инвесторам долевого строительства, председателем Общественного антикоррупционного комитета Антоном Беляковым.

– Официальных данных о том, сколько по всей России не достроено объектов и сколько человек пострадало от недобросовестных застройщиков или мошенников-риэлторов нет. Есть противоречивые цифры из разных источников. По данным комитета Госдумы по строительству и наукоемким технологиям, по всей России от махинаций на строительном рынке пострадало от 80 до 100 тысяч семей, в Москве – 15 тысяч, в Московской области – около 20. Прокуратурой Москвы против руководителей «строительных пирамид» возбуждено всего 37 уголовных дел.

– Есть ли где-нибудь положительный опыт решения проблемы обманутых дольщиков?

– К сожалению, пока нет. Хотя руководство Москвы быстрее всех стало реагировать на эту проблему. В ноябре прошлого года по распоряжению мэра создана специальная комиссия, которой было поручено разобраться с этим вопросом.

– И что конкретно сделано?

– Составлен список из 18 недостроенных в Москве объектов, ровно половина которых (9 домов) велась компанией «Мастерок». Эти стройки можно отнести к первой категории – работа там началась раньше всего. По ним выпущены распоряжения, предписывающие передать стройку новым инвесторам, назначены ответственные чиновники. Но как «Мастерок», так и некоторые другие фирмы не только не выполнили своих обязательств перед дольщиками, но и не выполняют постановления правительства Москвы. И их логику можно понять: получили участок на конкурсной основе, заплатили деньги, заключили инвестиционный контракт, где-то построили уже несколько этажей, а теперь вынуждены отдать объект другой фирме.

– Без всякой компенсации?

– Да. Поэтому ни по одному распоряжению так до конца ничего и не сделано. Никто не получил пока ключи от квартиры. Подозреваю, что даже когда завершится строительство, многие дольщики ключи не получат. Из списка пострадавших предлагается исключить иногородних и москвичей, уже имеющих в собственности жилье или зарегистрированных в квартире, где на проживающего приходится более 18 квадратных метров. Так что даже там, где работа началась раньше всего, быстрого разрешения проблемы не предвидится. А есть еще и вторая группа объектов, по которым принятие постановлений только готовится.

– Такие постановления ускорят решение проблем дольщиков?

– Частично. С одной стороны, постановление может позволить быстрее завершить стройку, с другой – породить массу дополнительных проблем. Случается, что новый инвестор, даже не выходя за рамки некоторых постановлений, получает право изменить проектную документацию. Люди платили за монолит, а дом может стать панельным. Этажей в нем будет не 14, а только 9, может измениться даже планировка квартир. К примеру, кто-то заплатил за трехкомнатную квартиру площадью в 110 квадратных метров, а по новому инвестконтракту в ней осталось только 95 «квадратов». И по всем этим изменениям у дольщиков возникает масса вопросов.

Каков же выход?

– Компании, готовые достраивать объект, получают ли они какую-то поддержку со стороны властей? И легко ли такие компании найти?

– Желающих закончить работу над недостроями достаточно, но не все так просто. Достраивающей компании часто требуется еще один участок земли, чтобы построить дополнительное здание и закрыть задолженность перед дольщиками. Закон не позволяет без постановления правительства РФ на внеконкурсной основе выделять землю под застройку. И зачастую объект попадает в руки компании, не желающей считаться с дольщиками. Так, например, в Москве строительство по ул. Пилюгина, 18 было передано ООО «Мега-структур», и новый инвестор, получив стройку, не признал прежних договоров. Дело сейчас находится в суде.

– Как же тогда решать проблему недостроя?

– Нужно выставлять объекты на конкурсы. Или «закрыть» проблему дольщиков за счет доли города.

– Это в Москве. А как быть с Подмосковьем или другими городами, где доля города не так уж велика?

– Там можно это сделать за счет выделения дополнительного участка земли. Выставить на конкурс этот участок с обременением.

– А как решается вопрос с теми компаниями, что продолжают работать? Например, «Социальная инициатива» не исчезла с рынка, у нее есть активы. Может быть, ее лучше обанкротить, чтобы вкладчики получили обратно хотя бы вложенные деньги?

– Все не так просто. «Социальная инициатива» – это не одна компания. По большому счету, это бренд. Существует масса дочерних фирм, которые в большинстве своем практически не связаны с головной. Вполне самостоятельные компании. Например, на каждый новый объект создается отдельная фирма. К сожалению, подобным образом дела ведутся и в других компаниях. Так вот, «Социальная инициатива» раскрутила свой бренд, а потом предложила войти в этот холдинг региональным организациям, мол, так удобнее будет и дешевле. И те, кто это сделал, сейчас отдуваются перед обманутыми дольщиками, потому как «Социальная инициатива» ни одного рубля в объект не вложила. Только собирали деньги.

– А если ее все же обанкротят? Слухи об этом ходят давно...

– Это не слухи. Это правда. Люди, которые пытаются это сделать, делятся на две группы. Первая – инвесторы, которые давали деньги и хотят их вернуть. Вторая – аффилированная с Карасевым структура, которая хочет увести незаконные деньги... Дольщикам же банкротство невыгодно.

– Почему?

– Дела о банкротстве рассматриваются в арбитражных судах, а там не очень охотно работают с физическими лицами. De juro вкладчик, конечно, имеет право написать ходатайство в арбитражный суд с тем, чтобы его признали третьей стороной по делу, выдвигающей самостоятельные требования. De facto же, в таком случае арбитраж почти всегда передает дело на рассмотрение в гражданский суд. А там процедура может тянуться годами. В случае же, когда вопрос о банкротстве решается без участия вкладчиков, активы собираются в некий общий котел, и вероятность, что из этого котла дольщику что-то достанется, невелика.

Одна дорога – в суд

– Что ж тогда делать пострадавшим инвесторам?

– Идти в арбитражный суд в качестве представителя юридического лица. Для этого инициативная группа по конкретному объекту или фирме может создать некоммерческое партнерство, зарегистрировать его как юрлицо и от его имени написать ходатайство в арбитражный суд, выбрать представителя для выступлений, выдать ему доверенность и участвовать в процессе. Либо обратиться в нашу ассоциацию, уже являющуюся юридическим лицом, получить доверенность и также выступать в суде.

– Ассоциация была зарегистрирована как юридическое лицо именно для этого?

– И для этого в том числе. Кроме того, наличие официального статуса помогает выстроить отношения с фирмами, обманувшими ожидания людей.

– И как к вам относятся фирмы, к которым предъявляются претензии?

– По-разному. Одни компании пытались подкупить самых активных дольщиков, чтобы те ничего в их адрес не предпринимали. Другие отказывались с пострадавшими даже разговаривать. Некоторые руководители уже сидят. А есть компании, которые под шумок были обвинены необоснованно. Например, к нам в ассоциацию обратился один руководитель инвестиционной компании. Мы рассмотрели внимательно ситуацию, и ассоциация даже заступилась за него. Инициативная группа по его объекту собрала подписи с просьбой прекратить незаконно возбужденное дело против руководителя фирмы. А так в принципе, когда строительная компания узнает, что с ней на контакт выходит ассоциация, то не уклоняется от встреч. На открытый конфликт они все же идти не рискуют, не хотят усугублять свое положение...

– Угроз не было?

– Лидерам инициативных групп угрожали, и не раз. Но как только в диалог вступала ассоциация и обещала их фокусы сделать достоянием гласности, руководство компаний прекращало третировать людей. Они шли на сотрудничество, хотелось им этого или нет.

– Из кого состоит ваша ассоциация? В ней только москвичи?

– Объединение наше открыто для всех регионов России. Сейчас в нем порядка 120 инициативных групп (около 40 из московского региона). Мы объединяем инвесторов, пострадавших и от недобросовестных застройщиков, и от мошенников. Группа жертв двойных продаж вообще самая незащищенная. По мнению руководителя московского Стройкомплекса Владимира Ресина, здесь должна разбираться прокуратура. Потому этой группой московские власти заниматься пока отказываются.

– Но ведь наверняка часть собранных мошенниками денег где-то припрятана. Как вы думаете, можно ли их отыскать?

– Уверен, следователи районной прокуратуры их не найдут. Потому мы и просим создать федеральную комиссию по поиску незаконно присвоенных средств. И такая комиссия может в ближайшее время появиться. Если еще подключатся генеральная прокуратура, службы финансовой разведки и Главное управление по экономическим преступлениям при МВД, а также Интерпол и другие международные структуры, деньги обманутых дольщиков найдутся и будут возвращены в Россию.

– И последний вопрос: как вас найти, куда обращаться?

– Все обманутые дольщики могут позвонить к нам в ассоциацию по телефону: 743-1515. Там их зарегистрируют, запишут, когда, в каком районе России и в какой объект они вложили деньги. Затем мы передадим координаты соответствующей инициативной группе, а уже потом руководитель группы свяжется с ним и объяснит, куда и с какими документами дольщику следует подойти.

Беседу вел Вениамин Вылегжанин

Дата публикации: 12:03 06 июня 2006

Источник: bpn.ru