Хуснуллин: надо соблюдать интересы градостроительства и строительства

Распечатать публикацию

Добавить в закладки

Интервью главы стройкомплекса столицы по случаю профессионального праздника.

Став у руля столичного стройкомплекса, Марат Хуснуллин без промедления приступил к его масштабному реформированию и пересмотру основных направлений градостроительной политики Москвы. О том, что удалось сделать за минувшие девять месяцев, в канун профессионального праздника всех строителей заммэра рассказал.

— Марат Шакирзянович, после вашего назначения началось формирование новой структуры стройкомплекса. Этот процесс завершился? Вы довольны результатом?

— Честно скажу, не совсем. Сама структура хорошая: комплекс сформирован по принципу законченного цикла, но какие-то функциональные изменения еще будут.

— Что еще удалось и что пока не получилось?

— Задач ставилось очень много. Один из самых сложных вопросов — совместить интересы градостроительства и строительства. В названии моей должности не случайно присутствуют оба понятия — заммэра по градостроительной политике и по строительству. Как градостроитель я понимаю, что строить в Москве нужно по минимуму. Нужны транспортная инфраструктура, парковки, соцобъекты, жилье. Но, с другой стороны, я должен защищать интересы стройкомплекса, в котором работают сотни тысяч человек. Планируемое расширение Москвы поможет решить эту коллизию. Я убежден, что новые территории необходимы городу для нормального развития. Плюс — это перспектива для отрасли на ближайшие 20 лет. Теперь стройкомплекс гарантированно обеспечен работой. Также за минувшие месяцы удалось разобраться со всеми транспортными проектами и выделить приоритеты, удалось наладить работу градостроительно-земельной комиссии, подобрать и подготовить к аукционам более сотни земельных участков, разработать две госпрограммы: «Жилище» и «Градостроительная политика». Планируется, что они будут утверждены в сентябре.

— Говорят, вы отказались почти от всех крупных транспортных проектов. Не боитесь, что без нового дорожного строительства город окончательно встанет?

— Мы действительно отказались от многих крупных развязок и больших дорогостоящих дорог и перешли на политику малых строек. Почему? Да потому, что в ходе анализа проектов выяснилось, что нет смысла их строить. Денег они съедают много, а кардинального улучшения ситуации не дают. Мы хотим за меньшие деньги достигнуть большего эффекта. Если на начало года в Москве строилось 48 транспортных сооружений, в основном крупных, то сейчас у нас в проработке 3600 объектов. Это огромная работа, но она принесет колоссальный результат. Да и денег на локальные мероприятия нужно 12–13 млрд. руб., а не 110 млрд., как предлагалось вложить в один только северный дублер Кутузовского проспекта.

— То есть дублер строиться не будет?

— Будет. Он нужен городу для обеспечения работы ММДЦ «Москва-Сити» и с прицелом на развитие присоединяемых территорий, в частности Рублево-Архангельского, которое расположено по западному направлению. Но стоимость проекта должна быть пересмотрена. Уже сейчас, отказавшись от нескольких дорогостоящих решений — эстакад, двух мостов через Москву-реку и т.д., — удалось снизить цену до 45 млрд. руб. Но для бюджета это все равно дорого. Скорее всего мы будем предлагать построить северный дублер инвесторам, выставим его на концессию.

— Иными словами, это будет платная трасса?

— Поскольку у нас есть спокойно едущий Кутузовский проспект, строительству платного дублера ничто не мешает. Но это как вариант. Cоздание дорог-дублеров не является панацеей. Реконструкция вылетных магистралей, которой мы уже активно занимаемся, будет иметь сопоставимый и даже больший эффект. Например, в ходе расширения Варшавского шоссе за счет создания дополнительных проездов, карманов и т.д. появится 46 км новых дорог! И так по всем 19 магистралям.

— Москвичи часто жалуются на неудобства, связанные с дорожным строительством.

— Я поставил задачу пересмотреть сроки строительства. Предусмотренные большинством контрактов 48 месяцев — это ненормальное явление. Страдают москвичи, страдает и сам город, потому что в стартовую стоимость объекта сразу закладывается инфляция за 4 года, и цена вырастает. Сроки строительства должны быть сокращены как минимум вдвое, при этом мы готовы давать компаниям сразу столько денег, сколько им нужно на завершение объекта. Это выгоднее, чем размазывать кашу по тарелке и в течение нескольких лет управлять стройками «в ручном режиме».

— Вы сказали, что программа «Жилище» уже практически готова. Можете назвать ее основные направления и планируемые объемы жилищного строительства?

— Мы выполним все обязательства по сносимым сериям, продолжим расселять аварийное и ветхое жилье, осваивать промзоны. Объем жилищного строительства не упадет. В ближайшие годы планируется строить не менее 2,5 млн. кв. метров без учета новых территорий. Уже сейчас в Москве выданы разрешения на строительство 25 млн. кв. м недвижимости, из них 7 млн. кв. м — это жилищное строительство.

— Вы сторонник панельных или монолитных проектов?

— Я сторонник качественного жилья. У меня нет предубеждения против индустриального домостроения. В Европе очень высокий процент панелей. В Гонконге рядом с Сити стоят панельные 34-этажные жилые дома — очень здорово смотрится. В монолите можно наделать таких ошибок, что по качеству будет намного хуже панели. А можно панель сделать такого уровня, что равных ей не будет. Индустриальное домостроение неизбежно для России, а вот его качество — это задача, требующая решения, в том числе и на государственном уровне.

— Качество типовых серий, которые строятся в Москве, вас устраивает?

— Не совсем. Качество должно быть лучше. Я планирую собрать домостроителей, чтобы обсудить программу модернизации существующих комбинатов. Многое в этом направлении уже сделано, но есть вопросы по улучшению потребительских и эксплуатационных свойств жилья. На присоединяемых к Москве территориях мы хотим задать мировые стандарты качества. Это трудно, потому что качество стоит денег, и застройщикам придется потерять определенную норму прибыли. Но я надеюсь, мы с ними достигнем взаимопонимания.

— Говорят, вы не общаетесь с руководителями строительных компаний и девелоперами.

— Я не понимаю, откуда взялись слухи, что я с кем-то не общаюсь. Во-первых, я ежедневно провожу штабы по определенным тематикам, и на них я приглашаю всех руководителей и первых лиц заинтересованных компаний. Некоторые не приходят, но это уже их проблемы. Действительно, по ресторанам я не хожу, задушевных бесед ни с кем не веду... На это просто нет времени — я должен работать над системными вопросами. Поэтому предпочитаю грамотно составленное письменное предложение.

— «Доля города» как инструмент взаимодействия с застройщиками сохранится?

— Нет, от этого инструмента мы уйдем. Он неэффективен. Заключая инвестконтракты с 30%-ной «долей города», мы сами себя обманывали. Потому что в итоге объем бюджетных затрат на инфраструктуру, на энергетические мощности, на социальные объекты был гораздо выше этой «доли». Сейчас мы хотим перейти на взимание платы с инвесторов через земельные аукционы. Это более понятный для бизнеса и более выгодный для города путь. В проработке уже находится более 100 земельных участков. До конца года мы постараемся вывести их на рынок.

— Какова судьба программы «Новое кольцо Москвы»? Вы за небоскребы или против?

— В том виде, в каком она была задумана, программа «Новое кольцо Москвы» реализовываться не будет. Высотки не должны тяготеть ни к МКАД, ни к Третьему транспортному кольцу. Поскольку подобные сооружения влияют на восприятие целых районов, к их месторасположению и архитектурному облику надо подходить творчески. С учетом большой стоимости земли высотное строительство в Москве, конечно, неизбежно. Вопрос в том, где это допустимо и в каких масштабах.

— Высотные объекты обычно проектируют опытные иностранные архитекторы. Иногда даже звезды. Вам кто из них нравится?

— Однозначной оценки труда архитекторов нет. Это творчество, и его восприятие всегда субъективно. Вот мне, например, не нравится решение Норманна Фостера по ГМИИ им. Пушкина, хотя дирекция музея его поддерживает. Я считаю, что в историческом центре Москвы такое строить нельзя. Раз архитекторы работают для населения, они должны делать вещи, которые нравятся основной массе людей. Здание «живет» минимум сто лет. Его нельзя игнорировать, как, скажем, нелюбимую картину в художественной галерее. Все будут ходить мимо и говорить: вот это — шедевр, а вот это — урод. Надо стараться, чтобы шедевров в Москве было больше, а кто этим будет заниматься — наши архитекторы или иностранцы, — непринципиально.

— В центре высоту строящихся зданий ограничить не планируется?

— Центр после завершения всех начатых инвестконтрактов вообще должен стать зоной стабилизации, где никакого нового строительства не будет. Только благоустройство и приведение в порядок существующей недвижимости. Это, кстати, абсолютно новая для Москвы тема, до которой пока, к сожалению, руки не доходят. Я как-то в воскресенье проехался по историческому центру и ужаснулся, в каком состоянии находятся многие здания. Для столицы это неприемлемо. Мы должны стимулировать собственников приводить в порядок свои объекты. Во-первых, упростить систему согласований: многие готовы провести ремонт, но не могут пройти все круги нашего бюрократического ада. Во-вторых, разработать экономические стимулы. Например, разрешить собственнику увеличить здание на объем подземного паркинга или на 10–20% новых площадей.

— После решения о присоединении к Москве дополнительных территорий вновь стал актуальным вопрос о судьбе Генплана. Его будут переписывать?

— Надо понимать, что Генплан — это огромный труд. Конечно, его результаты неоднозначны, но мы не можем взять и выкинуть готовый документ, а взамен написать новый. Конечно, изменения необходимы. Некоторые уже прорабатываются. По южному и западному секторам обязательно будут поправки, связанные с расширением Москвы по этим направлениям. Для новых территорий сначала предполагается сделать отдельный Генплан, но в перспективе обе части объединятся в один документ. Другое важное направление работы — это подготовка правил землепользования и застройки (ПЗЗ). Мы приняли решение за три года сделать проекты планировки на всю территорию города (старую — прим.ред.) и утвердить параметры возможной застройки. Это гигантский объем работы: нужно проанализировать существующее положение, посмотреть, каких объектов городу не хватает, разработать 60 отраслевых схем, вплоть до схемы общественных туалетов

— Что как руководителя стройкомплекса вас сейчас беспокоит больше всего?

— Меня беспокоит участие в конкурсах на горзаказ несостоятельных компаний: они дают большое снижение стартовой цены, но не могут выполнить свои обязательства перед городом. Это системная проблема, решение которой я бы очень хотел найти. Еще беспокоит катастрофический дефицит времени. Планов, проектов — очень много, но не до всего пока доходят руки. Приходится выбирать приоритеты и на них концентрировать свои усилия. Не устраивает скорость принятия решений. Я считаю, что многие вопросы могли бы решаться быстрее. Вместе с тем необходимо понимать, что Москва — это гигантский корабль. Чтобы повернуть его хотя бы на один градус, нужны титанические усилия. Мы же хотим развернуть градостроительную политику на сто восемьдесят градусов. Это непростая задача. Но у нас есть желание и силы ее реализовать.

Дата публикации: 13:14 09 августа 2011

Источник: bpn.ru