Далеко от Москвы

Думать, что за пределами Московской области частная архитектура заканчивается, такая же ошибка, как и считать, что именно там она начинается. Утверждать это может только тот, кто не выезжал дальше Горок-10. На самом деле в регионах частное строительство есть, просто оно имеет некоторые особенности.Частная архитектура в регионах формируется деньгами, которые заказчик готов вложить в проектирование и строительство, уровнем его образования, вкусом и социальным статусом, который порой перевешивает все. И на выходе получается правильный, но скучный дом. А ведь частное строительство — это, в первую очередь, строительство индивидуальное, и дом не только «моя крепость», но и визитная карточка. И вот тут регионы берут реванш! Москва и Петербург клишируют статусные дома, а клоны Жуковки расползаются по всем направлениям. Но есть и совсем иные примеры.

Сибирь брутальная и гламурная

Дом, поставленный на «заимке у моря» в Сибири, может позволить себе полную свободу самовыражения. Дом по-сибирски брутален и по-столичному гламурен. Гламур являет себя оцилиндрованным бревном, которому в столичном регионе отведено место сугубо в эконом-классе. Хорошим тоном в столице, взыскующей экологичности и природности, является использование натурального, обработанного вручную дерева с ненарушенной текстурой. На берегу Бердского залива природы с избытком. И столярное бревно здесь — забавный парадокс. Дом-острог вдруг начинает позиционировать себя по отношению к подмосковным эко-образцам почти по Чехову — как «столяр супротив плотника». Этот дом — почин будущего коттеджного поселка на территории заброшенного пионерлагеря; автором пространственной идеи стал его будущий владелец Денис Герасимов, по совместительству — девелопер намечающегося строительства. Профессиональные архитекторы и конструкторы привлекались для решения лишь сугубо профессиональных задач.Более скромный, но не менее оригинальный коттедж в Кемерове построил архитектор Сергей Рафалович. Дом, который также строился «для себя» и, по утверждению автора, явился ему во сне. «Это чистая правда — дом явился мне во сне. Причем мне снился не готовый дом, а процесс: сначала я проектировал, потом строил, потом делал и покупал мебель, подбирал аксессуары. Я видел все, вплоть до мелочей, даже стеклянная шахматная доска в полу второго этажа присутствовала в моем сне. Пытаясь сам себе ответить на вопрос, как подобное стало возможно, я склоняюсь к мысли, что, вероятно, таким образом проявил себя накопленный опыт. То есть подсознание „показало“ мне во сне размеры помещений и диваны, которые должны были туда вписаться, узлы из клееной лиственницы и способы крепления стеклопакетов. Короче говоря, проснувшись утром, я отправился в офис, все нарисовал и отдал проектировщикам. Это произошло в октябре, а через год дом уже был готов». Остается только позавидовать человеку, который вместо бесконечной каши образов, кои наутро и вспомнить трудно, видит такие отчетливые картины. Профессиональный сон материализован в строго геометрической форме, разобранной по частям. Прямоугольник каменный — прямоугольник стеклянный (крыша не исключение). Чистота и элегантность.

Волжский самострой

Сибирскому региону отвечает Волга. Архитектурный расцвет Нижнего Новгорода и Самары, зафиксированный профессиональными критиками как «нижегородский феномен», не мог не повлиять на положение в частном секторе. Своеобразный взгляд на проблему высказали самарские архитекторы Сергей Малахов и Евгения Репина. «Постпроект» — предложенный ими метод преображения действительности, основан на репроектировании спонтанных построек, object trouve. В переводе это значит следующее. Берется самострой, коего везде в избытке, анализируется, снабжается выдуманной историей, населяется вымышленными персонажами, а затем превращается в архитектурный проект. Вот, например, «Дом актера Борисова». Виртуальный заказчик актер Борисов стремится к самостоятельным постановкам. Время от времени он осуществляет их на сцене в Ржавом Цилиндре. Сам же он живет в маленьком домике рядом. Цилиндр и дом соединяются переходом. Отопление — от магистральной ветки — используется только в «театральной» части, так как Борисов греется от камина, а умывается исключительно холодной водой. Но большинство волжских жителей предпочитают постройки менее экзотические. Коттедж в Самаре, спроектированный санкт-петербургским бюро «А-Лен», и дом архитекторов Анатолия Баранникова и Александра Варенова — это региональный вариант «интернационального» стиля. Региональный, потому что при всем внешнем отличии от «постпроекта» постмодернистский след явственно ощущается в излишней сложности композиции и детальной «навороченности». Например, плавучий домик-эллинг — демонстрирует полную свободу автора и заказчика от стереотипов. Используя самые незатейливые материалы, архитекторы Дмитрий Храмов и Марат Гареев создают легкую конструкцию, «беззаботную», как купальный сезон на Волге.

Дата публикации: 11:22 27 августа 2007

Источник: bpn.ru