Архитектор N1

Осенью 2004 г. в десятке самых влиятельных архитекторов Москвы под номером один журнал FORBES назвал Андрея Бокова, отметив при этом его высочайшую профессиональную репутацию, а также близость к административным структурам. В свои 62 года Андрей Боков является вице-президентом Союза архитекторов России, доктором архитектуры и руководителем ГУП МНИИП "Моспроект-4", ведущего московского института по проектированию зданий, комплексов, территорий и сетей социальной инфраструктуры, среди которых театры, музеи, библиотеки, объекты зравоохранения, спортивные сооружения, парки. Отдельной "строкой" числятся жилые и офисно-коммерческие здания. В подчинении у Бокова 600 архитекторов, инженеров и других специалистов, работающих в 11 архитектурных мастерских, 13 инженерных отделах, 6 научно-исследовательских подразделениях и в службе заказчика. Несмотря на всепоглощающий топ-менеджмент, которым занят Андрей Боков, он успевает проектировать. В частности, ему принадлежит авторство таких престижных построек, как стадион "Локомотив" и конькобежный центр в Крылатском, а застройка Ходынского поля с жилым комплексом и музеем авиации, которая будет осуществляться по его проекту, станет одним из самых масштабных градостроительных проектов столицы и самым дорогим из всех заказов института, входящего в систему московского правительства.- Москва выгодно отличается от других городов страны. Без всякой статистики видно: столица - гигантская стройплощадка. Мы снова "впереди планеты всей"?

- По сравнению с тем, что наблюдалось в Москве лет 15-20 назад, мы, безусловно, являемся свидетелями уникальных событий. В то же время, если взять для сравнения темпы строительства городов в Китае, и не только таких крупных, как Пекин или Шанхай, но даже провинциальных, то они просто ошеломляют. Шестидесятиэтажные небоскребы, которые мы с таким трудом сейчас "рожаем" в районе Сити, появляются там мгновенно. И для китайцев это рутинное явление. Чрезвычайно быстро и радикально меняется облик Франции, Испании, Греции. Уместно вспомнить и про градостроительные программы Лондона, не говоря уже о последовавшим за "унификацией" строительном буме в Берлине. Было бы печально и обидно, если бы мы не наблюдали ничего подобного в Москве. Поэтому, скорее всего, надо говорить о том, что Москва в этом смысле - нормально развивающийся, современный город. Сегодня столица - бесспорный лидер страны, роль которого очень важна.

- Что нужно сделать, чтобы максимально сохранить историческую ткань Москвы?

- Сохранение исторической ткани города, о которой мы очень много говорим, на мой взгляд, вопрос профессиональной культуры каждого архитектора и культуры общества в целом. У города есть свой синтаксис, своя природа, являющаяся главной и неоспоримой ценностью, и есть "камни" - отдельные эпизоды и объекты. Лично я сторонник сохранения в первую очередь природы города, городского пространства, а не только "камней" и отдельных фактов. Судьбы проектов нередко определяют люди диаметрально противоположных и зачастую далеких от здравого смысла взглядов, которые не слышат ни друг друга, ни самого города, потому что они не наделены этим слухом. Всем кажется, что они делают благое дело, но на практике это приводит лишь к травмам на теле города. В связи с этим я опасаюсь проявления всякого рода крайностей. И считаю, что глухому нельзя писать музыку!

- Сама процедура работы в центре города также оставляет желать лучшего...

- Среди отрицательных моментов - крайняя усложненность и субъективность оценок процедуры согласования проектов, отсутствие отбора авторов и решения, и в результате - отсутствие открытий, которые побуждают культуру, общество и город к движению. Нет также внятной аргументации конкретных решений и действий охраняющих организаций, понятных и культурно-художественной элите, и широким слоям населения. В сложившихся обстоятельствах многие по-настоящему одаренные люди, чувствующие и слышащие город, лишаются возможности работать в центре, чувствуя, что они сталкиваются с препятствиями, преодоление которых явно не оправдает результата.

- Характерна ли подобная ситуация для других городов России?

- Могу смело сказать: да. Прежде всего это связано со снижением общего уровня градостроительной культуры по сравнению с советским временем. Как это ни удивительно, но градостроительный подход к архитектуре являлся основой ментальности российских архитекторов и составляет ценную часть нашего культурного наследия. Эта особенность существенно отличает российских архитекторов от их коллег за рубежом, которые, как правило, сосредоточены на решении конкретной задачи вне широкого пространственного и культурного контекста. Дело, по-видимому, в том, что профессия архитектора в России формировалась в имперских условиях. И люди, строившие страну, были, прежде всего, строителями Империи, Строителями с большой буквы. Поэтому я, как и многие мои сверстники, родившиеся в советской империи, испытываю священный трепет перед масштабными градостроительными идеями.

- Значит, советский период можно взять за образец?

- Я не имею в виду социальный строй, а говорю о профессии, которая жила и живет относительно самостоятельной от политических структур жизнью и развивается сама по себе. Я склонен думать, что многое из построенного в тех обстоятельствах составляет несомненную профессиональную ценность. Люди умели работать с ощущением крупного масштаба. Каждый дом был частью чего-то более значимого. Если говорить о профессии, то, несомненно, это был золотой век утопического по сути, но продуктивного градостроительного сознания. Страшное время чудовищных сталинских лагерей и коммуналок оказалось временем волнующих планировок и перспектив с птичьего полета.

- Но на практике зачастую пространственное планирование было не то чтобы ущербным, а просто убогим.

- Все последствия утопического сознания отчетливо видны на теле Москвы. Логика появления "странных" домов 30-50-х может быть понятной только после того, как мы посмотрим на генеральные планы тех лет с изменением трассировки магистралей, улиц и красных линий. К этому сегодня мы относимся двояко, одновременно восхищаясь и наивностью и размахом.

- Как относиться к тому, что у нас не проектируют иностранные архитекторы. Хорошо это или плохо?

- Плохо, потому что это ненормально. Как ненормально и то, что мы не проектируем за рубежом. Мы практически не проводим конкурсы, тем более международные. Такова наша практика. В Америке, кстати, конкурсы тоже не очень распространенное явление, но там весьма высок уровень общественного контроля и воздействия на практику.

- А уровень российских архитекторов ниже, чем у зарубежных?

- Дело в том, что по большому счету у нас архитектура все-таки невостребована. Она не интегрирована в стоимость недвижимости. Да и рынок недвижимости у нас нельзя назвать полностью сложившимся и выстроившимся. Сегодня он подвержен самым непредсказуемым колебаниям. Потребитель неподготовлен и дезориентирован. Застройщик часто не знает, чего он хочет. Распространенная ситуация: приглашают одного архитектора, потом другого, третьего и т.д., по ходу не уточняя задачу. Или начинают проектировать одно, а заканчивают строить совершенно другое. И с этой точки зрения российский девелопер существенно отличается от американского, который четко знает, что, кому и зачем нужно.

- Возвращаясь к теме градостроительных проектов и абстрагируясь от земельных вопросов, нельзя не сказать о застройке Ходынского поля.

- Этот проект находится одновременно в стадии разработки и в стадии реализации. Не осваивать территорию Ходынского поля было бы далее неправильным. Помимо строящегося жилья различного типа на Ходынке появится ледовая арена на 14 тысяч зрителей, торговый центр, новый городской парк, подобных которому не строилось уже много лет.

- Среди новаций "ходынского проекта" отмечают Музей авиации и космонавтики.

- Музей может стать интересным опытом создания крупного и значимого объекта на внебюджетные средства. Жизнь страны многие годы была пропитана фантастическим авиационно-космическим духом. Странно, если мы и дальше будем лишены музея, в то время как страны с куда меньшим вкладом в историю авиации давно ими обзавелись. В конце концов, если взять практическую сторону, то этот музей, где можно провести с семьей целый день, при грамотном подходе способен не только стать самоокупаемым, но и явить пример того, как можно зарабатывать на своем интеллектуальном наследии.

- Как вы относитесь к архитектурным дискуссиям на тему стиля?

- Если это споры о том, в классике ли строить, модернизме или неомодернизме, то мне они кажутся совершенно праздными. Когда человек занят конкретным делом, руководствуется здравым смыслом, у него нет нужды думать о том, какими пилястрами и колоннами украсить свою работу. Беседы на тему стилей чем-то смахивают на обсуждение заболеваний. Здоровая современная архитектора может иметь один стиль - стиль ее создателя.

Дата публикации: 15:24 30 марта 2005

Источник: bpn.ru