Новая Москва: подготовка в разгаре

Распечатать публикацию

Добавить в закладки

О том, кто и как будет выбирать победителей конкурса, когда начнут разрабатывать новый главный градостроительный документ столицы – генплан – и по каким правилам будут жить "новые" земли Москвы, пока его не будет, глава Москомархитектуры рассказал в интервью РИА Новости.

– Александр Викторович, поступили ли уже заявки на участие в конкурсе на проект концепции развития московской агломерации?

– На сегодняшний день заявок пока нет, хотя интерес к конкурсу велик. Звонит много желающих, и сейчас, насколько я понимаю, идет формирование авторских коллективов.

Дело в том, что конкурс будет проходить как бы в трех разрезах. В рамках первого из них, на уровне урбанистики, мы ждем от участников конкурса предложений, которые помогут нам понять, что такое вообще московская агломерация. Второй разрез – планировочный. Работа по нему призвана охватить "традиционную" Москву и "новую" Москву – тот самый "хвост кометы", который приобрела столица. А на третьем уровне проектировщики должны будут показать, как они видят архитектуру новых территорий. Так что командам, которые намерены участвовать в конкурсе, нужны и урбанисты, и планировщики, и объемные архитекторы. Видимо, как раз в настоящий момент люди договариваются, кто с кем будет работать.

– На одном из брифингов Вы говорили об интересе к конкурсу коллективов из Австрии, Австралии, Китая и Португалии. А заявок от российских архитекторов Вы ждете?

– Да, ко мне подходят многие наши архитекторы. Конкретные имена, наверное, называть пока не совсем корректно. Заявки принимает замглавы НИиПИ Генплана Москвы, бывший директор института Генерального плана Минска Александр Колонтай – человек, хорошо известный в мировой урбанистике, член архитектурных союзов нескольких стран, почетный академик Российской академии архитектуры и строительных наук (РААСН).

– Как думаете, сколько команд в итоге пожелают участвовать в конкурсе?

– Трудно прогнозировать. Но не думаю, что заявок будет миллион. Специалистов такого высокого уровня, чтобы работать над темой московской агломерации, просто не может быть много. В последнее время в связи с конкурсом очень часто вспоминают архитекторов из Азии, но не будем забывать, что для крупных городов в Азии, как правило, концепции развития готовили европейцы. Поэтому в данной ситуации мы в качестве экспертов в основном привлекаем коллег из Старого Света, а вот заявок на конкурс ждем в том числе и от специалистов из Азии.

– То есть уже есть определенность относительно того, кто войдет в экспертную группу, чьей задачей будет выбрать десять коллективов – участников конкурса?

– Да, мы хотели бы, чтобы в нее вошли специалисты, принимавшие участие в разработке концепций развития европейских агломераций – Амстердама, Лондона, Парижа, Берлина и Барселоны. Представители этих коллективов урбанистов уже дали свое предварительное согласие.

– Вы можете назвать конкретные имена?

– Надеюсь, через неделю список экспертной группы будет опубликован. Из числа российских специалистов готовность участвовать в экспертной группе подтвердили глава Союза архитекторов России (САР) Андрей Боков, президент Московского союза архитекторов (МСА) Виктор Логвинов, президент РААСН Александр Кудрявцев. Мы просим войти в экспертную группу замминистра регионального развития Александра Викторова, нам ценен его опыт градостроителя и бывшего главного архитектора Петербурга. Кроме того, в группу экспертов мы пригласили людей, которые были от нас всегда по другую сторону баррикад – например, декана Высшей школы урбанистики ВШЭ Александра Высоковского и научного руководителя НИИ транспорта и дорожного хозяйства Михаила Блинкина, часто критиковавшего наши действия.

Конечно, я надеюсь тоже быть в числе экспертов и думаю, что там необходим мой коллега из области Александр Фролов. Дело в том, что в конкурсе на концепцию развития московской агломерации есть две составляющие – профессиональная и бюрократическая. Нельзя забывать, что на конкурс мы тратим "государевы деньги", и нужно не ошибиться и получить тот результат, которого мы ждем.

– Кто возглавит экспертную группу?

– Эксперты соберутся и выберут. Мы хотим сделать этот конкурс очень гласным, и замыкаться в себе не собираемся.

– Расскажите об основных этапах конкурса.

– В конце февраля мы определим десять коллективов, которые будут участвовать в конкурсе. Главный критерий отбора – опыт подобной работы в прошлом. Дальше конкурс будет разбит на три этапа, по два месяца каждый. По итогам каждого этапа будет проводиться семинар, на котором будут собираться не менее двух и не более десяти представителей от каждого авторского коллектива для делового рассмотрения проекта. Семинары будут открытыми, с привлечением общественности и журналистов. После окончания третьего этапа начнется работа жюри.

– Я правильно понимаю, что после каждого из этапов по результатам семинара с каждой из команд могут не продлить договор?

– Да, оплата будет идти трижды – 30%, 30% и 40%. Это нормальная ситуация, на бегах тоже бывает, что лошадь сходит с дистанции. Но, конечно, я надеюсь, что эксперты выберут тех, кто выйдет на старт с серьезными намерениями, и все десять команд дойдут до финиша.

– А кто войдет в жюри конкурса и почему конкурсантов будут оценивать и жюри, и эксперты?

– Мы предполагаем, что в жюри будут и чиновники, и градостроители, ведь в конечном счете за жизнь людей отвечают не проектировщики, а чиновники – те люди, которые принимают решения. Сейчас рано называть поименный список членов жюри. Мы предлагаем поучаствовать Александру Кудрявцеву, написали приглашение французскому "Громову" – главе региона Иль-де-Франс Жану-Полю Юшону (Jean-Paul Huchon).

Что касается разделения жюри и экспертной группы, то это нормальная практика. Это и советская традиция, и традиция Международного союза архитекторов. Эксперты – это те люди, которые влезают в нюансы, "прощупывают" все тома предложений, и связка жюри и экспертов очень хорошо себя оправдывает.

– Понятно ли уже, кто возглавит жюри?

– Пока не знаю, это вопрос не совсем моего уровня. Как вы наверняка знаете, рассмотрение вопросов по расширению Москвы стоит на контроле у президента, создана специальная рабочая группа, которую раньше возглавлял Сергей Нарышкин. Так что в данной ситуации уровень решения по председателю жюри – это как минимум мэр Москвы Сергей Собянин и губернатор Московской области Борис Громов.

Пока мы готовим для них материалы, время для принятия решения еще есть – у нас чуть меньше полугода, состав жюри планируется определить к лету.

– Как будет проходить обсуждение представленных десятью командами предложений?

– Все предложения будут представлены на выставке, после чего все материалы опубликуют. Кроме того, будет подготовлена специальная книга, посвященная конкурсу.

Я надеюсь на доброжелательное отношение людей, мы ведь будем обсуждать будущее нашего родного города, а не конкретные градостроительные решения.

При этом, разумеется, нужно понимать, что в предложениях участников конкурса будут некие профессиональные срезы, которые нельзя выставить на всеобщее голосование – например, тот же расчет транспортных потоков.

– Большой резонанс в обществе вызвал пункт положения о конкурсе, где говорилось о намерении сократить число проживающих на территории "старой" Москвы…

– Там не было такого пункта. В первом варианте положения смысл был другой: что комфортно в "старых" границах столицы могут проживать 8,5 – 9 миллионов человек. И разве мы с вами это не чувствуем?

А вот информация о том, что 2 миллиона москвичей куда-то будут чуть ли не насильственно переселять - это уже вольная интерпретация. Даже в мыслях этого не было. Конкретных людей, проживающих в конкретных квартирах, конечно, трогать никто не будет. Другое дело, что столица имеет право в рамках реализации своей градостроительной политики определять направления нового жилищного строительства.

– Да, но в результате на сайте Москомархитектуры все-таки появилось пояснение: "Определение границ и перспективных параметров развития агломерации и ее составляющих является задачей авторских коллективов"…

– Я бы назвал это своим извинением. Люди, которых мы приглашаем для участия в конкурсе, самолюбивы, у них у всех есть свое собственное мнение, и направлять их по какой-то конкретной дорожке было бы неправильным. Так что мы посчитали, что не стоит задавать конкретику там, где мы бы хотели получить видение перспективного развития, не нужно подталкивать выводы градостроителей.

– То есть вы ждете количественных выводов от каждой команды, того, чтобы участники конкурса сами предложили, сколько миллионов квадратных метров нужно построить, какова должна быть высотность застройки и так далее?

– Конечно, количественные показатели должны быть определены, но дело в том, что мы не живем в квадратных метрах и кубических литрах. Я люблю приводить такой пример: за 20 лет в Москве построили 70 миллионов квадратных метров жилья, а средний москвич в результате получил всего на один квадратный метр больше.

Количественные показатели не всегда влияют на показатель качества жизни. Я уверен, что однозначным проигрышем для столицы станет, если главным словом для новых территорий города будет слово "строительство". Главным словом должно быть "развитие". В результате конкурса мы должны найти другие методы застройки, чем на нынешней периферии Москвы.

– Кстати, согласно конкурсным материалам, на "новых" территориях Москвы должно появиться три-четыре национальных парка. Команды должны точно определить, где они будут находиться?

– Они должны обозначить их. Ведь доскональное знание того же Иль-де-Франса вряд ли гарантирует такой же объем знаний о московском регионе. Поэтому, кстати, мы будем приветствовать участие в конкурсе смешанных коллективов, которые смогут соединить сильные стороны российских и иностранных специалистов.

– В положении о конкурсе очень обтекаемо и осторожно сформулирована мысль о федеральных объектах на "новой" территории Москвы. Почему не называются конкретные ведомства, которые туда могут переехать?

– Это же конкурс концепций. Я допускаю, что кто-то из участников конкурса вообще скажет: "Не надо трогать федеральные объекты, они связаны с Кремлем и с историческим центром города". Но, с другой стороны, если кому-то из команд понадобятся в ходе работы более конкретные данные по площадям федеральных объектов в Москве и их числу, мы такие сведения обязательно предоставим.

– А почему условия конкурса сформулированы так, что, по сути, главного приза не будет, и победителя тоже не выберут?

– Мы не хотим называть одного победителя, потому что речь не идет о том, что будет выбрано предложение, которое затем на сто процентов полностью реализуют. Это ведь не конкурс на концертный зал или бизнес-центр. Я не думаю, что в данной конкретной ситуации вообще появится явный лидер. Во-первых, надеюсь, все команды будут сильными, а во-вторых, вряд ли кто-то из коллективов одинаково глубоко сможет проработать все три предложения – по развитию московской агломерации, по развитию Москвы с учетом присоединяемых территорий и по размещению федеральных объектов.

Что касается отсутствия главного приза, то главный приз для любого урбаниста – это то, что тебя пригласили участвовать, что твои идеи будут осуществлены хотя бы в какой-то степени и получат воплощение тогда, когда тебя самого, может быть, уже не будет.

– Что будет после завершения конкурса?

– После завершения конкурса мы должны выйти на следующий этап проектирования. Я считаю, что 2013 год целиком должен быть посвящен разработке нового Генплана Москвы в новых границах.

– То есть это не будет актуализация нынешнего Генплана?

– Какая может быть актуализация, если мы добавили полторы Москвы к уже существующим территориям? К тому же на тех территориях, которые к нам присоединили, единого генерального плана не было. Они входили в территориальную схему развития Московской области, и уровень градостроительной проработки был совсем другой.

– На какой срок будет разрабатываться новый Генплан?

– Генплан всегда разрабатывается на 25-30 лет.

– Какова общая площадь заявленных девелоперских проектов на новых территориях?

– Она велика, но точную цифру пока назвать не могу.

– В деловых СМИ пишут о 60 миллионах квадратных метров…

– Это завышенная цифра, реальные объемы меньше.

– И по каким градостроительным правилам с учетом всех этих заявленных проектов будут жить "новые" территории, пока будет идти конкурс и разрабатываться новый Генплан?

– Я думаю, что себя неплохо зарекомендовал опыт работы Градостроительно-земельной комиссии мэра. Ее принцип подготовки решений на рабочих группах заместителей мэра Марата Хуснуллина и Андрея Шаронова и последующего коллегиального обсуждения хорошо бы подошел для "новых" территорий, у которых нет генерального плана.

Но это то, что требует стратегического подхода. При этом на присоединяемых территориях есть вещи, требующие оперативных решений. Насколько я знаю, департамент градостроительной политики Сергея Левкина и все отраслевые департаменты сейчас занимаются выявлением "слабых" мест на "новых" землях – территорий с плохой обеспеченностью детскими садами, поликлиниками, населенных пунктов, не связанных с основными магистралями.

Думаю, по таким "слабым" местам городские власти примут конкретные оперативные решения, которые воплотятся в поправках в трехлетнюю Адресную инвестиционную программу (АИП). Кроме того, у столицы есть определенные обязательства по инвестициям в примыкающие к "новым" московским землям территории. И Подольский, и Наро-Фоминский, и Ленинский районы, и город Подольск получат некоторые средства для решения своих муниципальных проблем.

Кроме того, мы уже начали прорабатывать первые шаги по транспортной инфраструктуре присоединяемых территорий. Безусловно, Калужское шоссе теперь одно из наших самых любимых, и, что бы ни говорили конкурсанты, его реконструкция – это перспектива самого близкого будущего. Думаю, что мы также будем стараться, чтобы федеральные власти приблизили финансирование строительства того участка ЦКАДа, который проходит по "новым" землям.

Наконец, мы сейчас рассматриваем некоторые поперечные связи между западным и южным направлениями. Проблема в том, что раньше часть "новых" земель тяготела к Подольску, часть – Наро-Фоминску, часть – к Видному, Троицк вообще жил сам по себе. Сегодня же мы получили слитую между собой, но периферию трех районов, и нам надо будет несколько изменить в зависимости от той административной схемы, которая будет принята, внутренние дорожные связи на присоединяемых территориях. Однозначно нам нужно будет в первоочередном порядке заниматься железными дорогами в южном и западном направлении.

– Получается, что после юридического присоединения к Москве территорий Московской области на юго-западе те проекты, которые там начаты, могут попасть на пересмотр ГЗК?

– По все видимости, да. Самое ужасное, что мы можем сделать на присоединяемых территориях – это выйти сюда с огромными объемами непродуманного жилищного строительства. Пока там, к счастью, при больших объемах заявленных проектов построили немного, в той же Коммунарке около Расторгуевского шоссе вылезло всего один или два многоэтажных дома.

В первую очередь мы должны помнить о размещении мест приложения труда, будь это парламентский центр, университетский кампус, медицинский или инновационный центр.

– Но пока мы с вами говорим обо всех этих правильных вещах, местные жители на присоединяемых территориях жалуются, что девелоперы в массовом порядке пытаются "продавить" свои проекты в переходный период, пока земли еще формально остаются подмосковными…

– Вы ведь помните, сколько новых квадратных метров предлагалось построить на месте снесенной гостиницы "Россия"? Пример этого проекта, когда вместо 400 тысяч "квадратов" коммерческих площадей появится парк, меня очень успокаивает и дает надежду на свет в конце градостроительного тоннеля.

Дата публикации: 13:50 08 февраля 2012

Источник: bpn.ru